«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

Что нас сподвигло объединить две эти постановки? Конечно, не только стены театра «Школа драматического искусства», в котором существуют различные творческие лаборатории и регулярно случаются столь же творческие и яркие эксперименты. ШДИ – как единство непохожих, и как шанс увидеть что-то новое, неизвестное и порой необъяснимое.

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

Действительно, может всё дело в том, что сложно подобрать слова (в том числе, и серьезные музыкальные или театроведческие термины) для описания двух заявленных спектаклей? Возможно и так, но не зря же обе эти постановки идут на сцене театра, а не в стенах консерватории или музея? И то, что случается со зрителем, с интересом, восторгом, а иногда и с недоумением наблюдающим за происходящим – может и не поддается описанию в привычном формате, но совершенно точно демонстрирует удачно реализованный режиссерский замысел, а в случае с Хармсом еще и редкое попадание в его творчество.

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

Впрочем, имена композиторов – тоже повод к объединению. Нет, Маноцков и Айду совершенно не похожи друг на друга, у них разные школы и разные направления. Александр Маноцков известен как автор симфонической и вокальной музыки, нескольких опер (последняя из поставленных  – «Чаадский» Кирилла Серебренникова в «Геликон-опере»), его обращение к старинной и духовной музыке нашли отражение, в том числе, и в «Гвидоне». Петр Айду не надо представлять поклонникам барочной музыки, любителям музыкальных экспериментов и перфомансов (например, концерт с главными экспериментаторами русского рока 80-х, группой «Вежливый отказ» или недавняя театральная постановка брехтовской «Высшей меры» в ЦиМе). То, что они делают не укладывается в привычные академические рамки, но нельзя сказать, что это будет интересно и понятно только любителям актуальной современной музыки.

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

 Задачи передать содержание «Гвидона» и «Звуковых ландшафтов» у нас нет – да и вряд ли это понятие подходит для данных произведений. Рассказать, что это интересно, необычно и круто – другое дело.

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

«Гвидон» – опера, написанная Александром Маноцковым по произведению Даниила Хармса, где напрочь отсутствуют какие-либо музыкальные инструменты, и весь музыкальный рисунок передается благодаря хору. При том, что Хармс – он всегда многоликий и непостижимый, как Космос, а в «Гвидоне» вообще всё непросто – философские и религиозные размышления в хармсовской манере изложения еще попробуй донеси до зрителя (а уж потом зритель пусть сам разбирается, что теперь ему со всем этим делать). И вот хор ходит-бродит по кругу сцены зала «Глобус», шаманящими движениями и звуками передает на ярусы-хоры мысли Хармса, а мы все сидим и завороженно слушаем.

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

В «Звуковых ландшафтах» Петра Айду нет привычных музыкальных инструментов, и все звуки извлекаются буквально «из какого сора» – бумага, металл, полиэтилен, дерево. Странно выглядящие для нас аппараты и механизмы, которые когда-то использовались для озвучки в кино. И это зрелище не менее завораживающее, чем хоровые упражнения в «Гвидоне» – ждешь, откуда появятся музыканты-перформеры, в каком проёме сейчас возникнет звук и что из этой пачки бумаг или кучи металлического мусора улетит в эфир. Красивая статичная картинка или серия движений, сопровождаемых странным звуковым рядом – и если вы думаете, что на удары по жестяному листу нельзя смотреть бесконечно, вы ошибаетесь.

«Гвидон» Александра Маноцкова в постановке Александра Огарёва и «Звуковые ландшафты» Петра Айду

И в результате в этих спектаклях удается практически невыполнимое на сегодня. Передать дух и абсурдность хармсовской поэзии? Хор, перемещающийся по сцене как частицы в броуновском движении, легко с этим справляется (в этом заслуга и Олега Глушкова, отвечавшего за хореографическую составляющую). И «Гвидон» звучит так, словно им дирижирует сам Даниил Иванович, счастливо «застрявший» на Невском проспекте и не дошедший до «Крестов». Сквозь звуки ветра, сталилитейного завода и затихающего вечера перенести зрителя-слушателя в какое-то другое измерение? Создать картины, состоящие из звуков? С «Ландшафтами» Петра Айду это выглядит таким естественным и простым. Кажется, будто сам Эйзенштейн сейчас выглянет из-за угла и даст команду «Мотор!», но вот уже его вместе со звуками революции поглотила океанская волна – и не оставила ничего сиюминутного.


Можно вообще просто слушать и смотреть, не пытаясь что-то понимать. И когда останутся эмоции и ощущения, удивиться своим открытиям. Которые, как это бывало в детстве, объяснить ты не можешь, но точно знаешь, что они существуют. Детей, кстати, на «Ландшафтах» и «Гвидоне» достаточное количество, они сидят с открытыми ртами и очень долго потом хлопают. А маленьких людей обмануть сложно, это вы у Даниила Хармса спросите.

Оцените статью